Блуждания по Земле Франца Иосифа

Архипелаг Земля Франца-Иосифа — это не только самая удаленная северная часть России, но и, пожалуй, один из самых неизведанных туристических уголков в мире. Нет, специалисты там, несомненно, поработали и постарались во многом разобраться, а вот для туристов этот край нашей страны по-прежнему «Терра инкогнита».

Действительно, во-первых, возможность посещать эти острова для отечественных и зарубежных любителей путешествовать появилась буквально пару десятилетий тому назад. Во-вторых, попасть туда можно или по воздуху, например, вертолетом, или по морю-океану, из Мурманска, но это далеко, или из Архангельска — это, конечно, поближе, но в обоих случаях туристические поездки в район ЗФИ случаются не часто. В-третьих, посещать их возможно в течение весьма ограниченного времени, около трех месяцев в году.

Но имеется еще и в-четвертых. Поездка туда любым из приемлемых способов стоит приличных денег, говоря другими словами, ну, много денег надо, поэтому любознательных иностранцев из разных регионов Земли, для которых такие суммы не являются критическими, побывало на архипелаге значительно больше, чем россиян, хотя и наши соотечественники туда стали добираться, и чем дальше, тем больше.

Чудеса на ЗФИ встречаются буквально на каждом островке, но среди всех есть один весьма удивительный клочок суши. И название у него тоже необычное — Чамп, такое вот короткое, но очень звучное. Оказалось, что назван он в честь Уильяма Чампа, который в 1905 году, будучи личным секретарем американского миллионера Циглера, отправился в качестве руководителя спасательной операции по поиску пропавшей полярной экспедиции, финансированной все тем же Циглером.

Так вот арктический остров имени Чампа — одно из уникальнейших мест на Земле — он весь усеян странными, идеально круглыми камнями, получившими название «сферолиты», при этом они бывают от маленьких, карманного формата, до гигантов с диаметром более двух метров и весом во много тонн. Природа их происхождения до сих пор наукой не объяснена. Все это нам рассказали на одном из брифингов, и даже фотографии показали. Очень впечатляющие фотографии, надо сказать. Представляете, как мы возжаждали там побывать!

Вот к этому необычному острову и устремился наш корабль. И все бы ничего, но чем ближе мы подходили к острову, тем плотнее становился туман, и тем меньше была вероятность нашей высадки. Основную опасность в такую погоду представляли медведи, ведь звери могли подойти совершенно бесшумно, им-то туман не помеха, а организовать стопроцентную охрану туристов было весьма затруднительно. Да и осматривать остров в такой туманище — весьма сомнительное удовольствие.

Было решено, что «50 лет Победы» немного постоит вблизи острова Чампа, и мы все подождем, вдруг боги будут милостивы, и туман рассеется.

Вот после принятия такого решения туристы, дабы отвлечь их от грустных мыслей, были приглашены в лекционный зал на еще одно необычное и удивительное мероприятие — Благотворительный аукцион, самый северный из всех, которые когда-либо проводились в мире, все средства от него должны попасть в фонд охраны белых медведей.

На аукцион была выставлена официальная карта с маршрутом нашей экспедиции, редчайшая книга о полярном путешествии, изданная в Германии в самом начале XX столетия на готическом шрифте, белоснежные фарфоровые фигурки полярного медведя и масса других интересных экспонатов, в числе которых была и фуражка капитана.

К фуражке прилагался оригинальный довесок — приобретшему этот лот представлялось право взять штурвал в свои руки и в течение некоторого времени реально поуправлять атомоходом.

Аукцион начался с небольшого разогрева почтеннейшей публики. Господин аукционер, в роли которого выступал «мастер на все руки» Ян, с блеском провел эту самую сложную фазу аукционного действа. Надо было быстро, без задержек продать пару самых простых и дешевых лотов, к которым относилась плитка шоколада и футболка с эмблемой «Посейдона» и географическими координатами Северного Полюса.

После этого дело пошло веселей, туристы разошлись и уже с легкостью расставались с довольно-таки серьезными суммами. Ян был неподражаем, с легкостью и искрометным юмором он буквально парил над аудиторией, вызывая то просто улыбку, а то и смех, никто не скучал, было интересно, на что еще способен его изощренный ум.

Прошло около полутора часов, на кону стоял последний лот — настоящая капитанская фуражка с крабом над козырьком. Борьба разыгралась серьезная, ставки стремительно повышались, победителем вышла туристка из Швейцарии, которой вручили и приз, и документ на право управления ледоколом в течение десяти минут.

Но вот все лоты были распроданы, народ расходился по своим каютам веселый и довольный, шоу получилось просто замечательным. Позднее нам сообщили, что общая сумма, вырученная от проведения аукциона, превысила сумму в тридцать тысяч евро. Пустячок, конечно, но медведям должно было быть приятно.

К нашему огорчению, обстановка на воле не изменилась ни на йоту, сильный туман как окутывал ледокол, так и не собирался рассеиваться.

Мы еще немного поскучали, но тут прозвучало приглашение всем прибыть на ужин, и мы отправились в ресторан. Там нас ждал большой сюрприз — русский ужин, все официантки были одеты в русские национальные костюмы, на «шведском» столе, вместе с обычными салатами и закусками, лежали традиционные русские продукты — банки с черной икрой, бутылки с разнообразнейшей водкой, какой там только не было: и Столичная, и Царская, и Пять озер, и прочая, и прочая. Не было только Плохой, но такой и в анекдотах не бывает.

Все было хорошо, беда одна — и банки, и бутылки, как были закрыты, так закрытыми и остались до конца ужина. Может, это муляжи были? Мы так и не поняли.

После ужина нас уверили, что, если туман рассеется ночью, а это ожидалось в районе часов двух ночи, то нас поднимут, и мы поедем на экскурсию на «зодиаках», темноты-то не будет, ведь полярный день за бортом не прекращается и ночью.

Мы спали крепко, но вот по громкой связи прозвучало:
 — Приглашаем всех на экскурсию на остров Чамп.

Пока это сообщение дублировалось на остальных языках, мы успели одеться, и только в дверях обратили внимание на экран телевизора. Увиденное нас поразило, оказалось, что действительно было 2 часа ночи.
 — Во дают, — вырвалось из нас одновременно.

На верхней палубе мы встали в длинную очередь, оказалось, что почти все иностранцы уже собрались, а первыми стояли китайцы, по-видимому, они все спали, не раздеваясь, иначе как можно так быстро собраться.

Началась посадка, «зодиак» за «зодиаком» наполнялись туристами, но не уходили, а собирались неподалеку в стайку, мы все ближе и ближе пододвигались к трапу, заполнилась шестая лодка, и все они тут же исчезли в тумане. Да, да, именно в тумане, который ни на сколько не уменьшился, казалось, он сгустился еще сильней.
 — Может это только тут, вокруг корабля, такой туманище, а у берега чисто? — прозвучал чей-то голос за спиной.

Мы переглянулись, такая простая мысль нам не пришла в голову. А, ведь, наверное, это действительно так, подумалось мне, иначе, зачем нас туда тащат среди ночи?

Лодки ушли, нам сказали, что их возвращения придется ждать не менее часа. Значит, они дойдут до берега, высадятся там, погуляют немного и вновь сядут в «зодиаки», чтобы вернуться на борт, и только после этого поплывем мы. Часть туристов ушла, решив, что ожидание посреди ночи не оправдано, но нам было так любопытно, так хотелось увидеть эти круглые камни, а один, что скрывать, тайком положить в карман, что мы остались, и не прогадали. Вот что, в конце концов, произошло.

Мы стояли, опираясь на перила, в томительном ожидании возвращения лодок. Наши глаза были направлены в туманную даль в сторону кормы корабля, нас не волновали посторонние звуки, ничто не отвлекало нас, мы были, как бы это правильней сказать, наверное, зацикленными на самом процессе ожидания. Сами представьте, будят вас посреди ночи и говорят: надо постоять и часок подождать. Чтобы вы сами делали, если бы согласились часок постоять и подождать в 2 часа ночи?

И вот тут кто-то из матросов, которые смотрели в нашу сторону, просто так получилось, они ведь не специально на нас пялились, они просто стояли так, чтобы нам же потом легче было по качающемуся трапу в лодки спускаться, так вот, один из матросов и воскликнул с нескрываемым удивлением:
 — Гляньте, яхта!

Мы обернулись, и действительно сквозь туман увидели мачту и корпус небольшой яхты, которая тихонько так обходила ледокол. Когда яхта приблизилась к нам, на борту проявилась надпись «Петр I». Только мы успели успокоиться от неожиданности и сфотографировать эту яхту, как появилась вторая, на этот раз импортного происхождения.

Яхты встали рядом с нами и бросили якоря; интересно, откуда они взялись и куда следуют. На корме «Петра I» виднелась надпись — Санкт-Петербург, далековато забрались, подумал я.

На палубе, рядом с нами, возник Николай, один из владельцев «Посейдона», который начал переговоры с кем-то на «Петре I». Разговор получился любопытным, оказалось, пришли они из Питера, очень тяжелым был переход по Балтике, сильно их там помотало. Полегче им дался обход Скандинавии, дальше не так чтобы совсем было тяжело, а скорее терпимо, но вот дошли, хотя и задержались в пути очень.

Встреча с нами не планировалась, но они нас увидели, локатор помог, и решили подойти, очень уж им захотелось помыться в нормальных условиях. Николай пошел согласовывать возможность включить сауну с вахтенным помощником, а мы с любопытством рассматривали пришельцев, поражаясь — как это можно решиться на таких утлых суденышках отправиться по морю за тысячи километров, да еще в такой регион, как Северный Ледовитый океан.

Прошло еще около получаса, на яхтах началось активное шевеление, по-видимому, получили «Добро» и начали готовить резиновые лодки к спуску на воду, но тут из тумана выплыли наши «зодиаки», и мы переключили свое внимание на них. По трапу поднимались туристы, в основном они были молчаливыми и какими-то огорченно-унылыми. Кто-то из россиян, успевших на первый заход, пояснил нам, что там туман не меньше, смотреть не на что, кроме птиц никто им из живности не попался, в общем, плыть не стоит.

Но мы посчитали неразумным отказываться от поездки, после того как столько уже прождали, да еще в такое время, и разместились на бортах лодки, которой управлял Дмитрий. Рядом с нами оказалась еще только одна лодка, больше пассажиров не нашлось. Через несколько минут ледокол исчез в тумане, вторая лодка держалась поблизости, но иногда она тоже начинала растворяться в пространстве и тогда ее контуры с трудом просвечивали через набегающие волны плотного тумана. Двигались мы по наитию, никакими навигационными приборами «зодиаки» не были оснащены, но проскочить мимо довольно большого острова мы не должны были, да и с ледокола по рации могли откорректировать наш маршрут, ведь они-то нас прекрасно видели, вернее не нас, конечно, а ту точку, которая на экране локатора соответствовала нашему местоположению.

Туман немного рассеялся, стало видно и получше, и подальше. Перед нами возник берег острова, покрытый ледником, сползавшим в море, один из айсбергов, недавно отколовшийся от этого ледника, плавал совсем рядом. На айсберге разместилось много птиц, избравших его в качестве подвижной базы отдыха. Часть птиц плавала на воде.

Дмитрий направил лодку в сторону айсберга, чтобы мы смогли как следует рассмотреть птичек. И тут между берегом и лодкой в море появились две быстрые и ловкие фигуры — это были молодые моржи. Звери, не обращая на нас никакого внимания, ныряли, исчезая надолго под водой.

Моржи в очередной раз нырнули и надолго исчезли под водой. Дмитрий завел мотор и начал движение в ту сторону, где недавно были моржи.
— Мы их не напугаем? — спросил кто-то.
— Да, нет, наоборот. Они же любопытные, на шум сами подойдут ближе.

Так все и произошло. Моржи вынырнули рядом с нашей лодкой и какое-то время плавали поблизости, как бы позируя, чтобы мы могли их хорошенько рассмотреть. Интересный факт: согласно эволюционной теории, морж — это ушедший под воду медведь. Мы пытались найти сходство между медведем и моржом, иногда это получалось, но чаще морж походил на кого угодно, но только не на медведя.

Но вот моржам мы, наверное, надоели, и они отправились к соседней лодке, где продолжали знакомство с «зодиаками», непонятными для них черными существами, плавающими по воде.

Размеры моржа достигают 4,5 метров, а вес — 1,5 тонны. Берингов пролив, остров Врангеля и северное побережье Чукотки — важнейшие места обитания тихоокеанского моржа, численность тамошней популяции составляет около 200 тысяч особей: это 80% всех моржей, проживающих в мире. В то же время атлантическая популяция, представителей которой мы только, что видели, насчитывает не более 20 тысяч особей. Когда-то их было огромное количество, но в результате бесконтрольного коммерческого промысла они были практически истреблены. Интерес у охотников в основном вызывали гигантские бивни моржей, которые до сих пор используются для производства красивых и очень ценимых богатыми людьми поделок.

Раскрою вам один секрет, оказывается, помимо бивней (они же клыки, а в старину бытовало называние «рыбий зуб») у моржей для производства сувениров используют ещё один орган — тот, что является отличительной особенностью именно мужских особей! Для тех, кто не знает, сообщаю, что у моржа он из кости! И при этом моржу свойственна самая низкая среди животного мира скорость размножения; самки моржа приносят только по одному детёнышу раз в 2–3 года! Выводы делайте сами!

Так вот, на этой самой кости (длиной около 40 см) также делают резьбу. Мне показали очень интересный экземпляр — ещё не обработанный орган моржа, который наглядно иллюстрирует известную поговорку, что «с дуру можно и… сломать» — на фото в 7–8 см от левого края кости видно место сросшегося перелома!

Насмотрелись мы на моржей и решили, что пора и честь знать. Чуть подальше от берега опять возникла густая пелена тумана, в которую нам и пришлось потихоньку втянуться. Лодки опять шли рядышком, при такой видимости потеряться было очень даже просто. Прошло уже достаточно времени, а ледокола нигде не было видно. Дмитрий уже даже потянулся к рации, но тут чуть в стороне вверху сквозь туман мелькнула радиомачта атомохода. Мы тут же повернули в ту сторону и вскоре из тумана начал появляться наш корабль, можете представить себе нашу радость.

После такой ночной вылазки утром радио еле-еле до нас достучалось, спали мы по-настоящему крепко.